Денис Федоричев, «Брянский сыродельный завод» «Молочная планерка»
Во втором сезоне подкаста «Молочная планерка» главный редактор Milknews Мария Жебит и генеральный директор консалтингового агентства Streda Consulting Алексей Груздев в честном разговоре с ведущими игроками рынка вспоминают главные события 2023 года, подводят его итоги, и обсуждают перспективы на будущее.
В восьмом выпуске второго сезона генеральный директор «Брянского сыродельного завода» Денис Федоричев рассказал ведущим «Молочной планерки», об итогах года, о том, как компания видит свое будущее, и про экспортные планы предприятия.
М. Жебит: Всем привет! Сегодня с вами Мария Жебит, главный редактор портала Milknews, и Алексей Груздев, генеральный директор Streda Consulting. Это подкаст «Молочная планерка», и у нас в гостях генеральный директор «Брянского сыродельного завода» Денис Федоричев. Поговорим сегодня об итогах года, о том, как компания видит свое будущее, и про экспортные планы предприятия. Привет, Денис!
Д. Федоричев: Привет, коллеги! Рад вас видеть, слышать.
А. Груздев: Всем привет!
М. Жебит: Итак, первый вопрос: что из себя сегодня представляет компания? С какими результатами закончили прошлый год и какие ставились цели?
Д. Федоричев: 2023 год был по всем направлениям для нас очень позитивным. Все реалистичные цели, которые мы ставили перед собой, по большому счету, были достигнуты. Мы максимизировали объем переработки нашего предприятия ― на сегодняшний день он составляет 130 тонн молока в сутки. Мы поработали над улучшением и стабильностью качества выпускаемой готовой продукции, наших сыров и сырных продуктов. Мы отточили стабильность, не побоюсь этого слова, на пятерку с минусом, потому что всегда нужно к чему-то стремиться, а хорошее, как известно, враг лучшего, поэтому пятерки с минусом мы точно к концу года достигли в плане стабильности качества.
Добиться просто хорошего качества готовой продукции ― это одно достижение, но в долгосрочной перспективе важно именно стабильно хорошее качество, потому что часто встречаются на рынке ситуации, когда качество, например, на пятерку было, а потом раз ― и на троечку упало. А это очень сильно ударяет по имиджу предприятия и вызывает нестабильность продаж. Так что, говоря о стабильно хорошем качестве, ― эта цель тоже по итогам 2023 года достигнута. И, соответственно, оборот нашего предприятия вышел на максимум. Иными словами, то, что мы сейчас можем по максимуму делать, мы имеем. В дальнейшем на территории этой площадки мы планируем некоторое расширение, в перспективе одного-двух лет, и реализацию более масштабного проекта, о котором я чуть позже расскажу.
Какие еще цели мы себе ставили в 2023 году? Это было начало нашего «погружения» в экспорт ― доселе нам вообще неизвестное направление, просто призрачное. Первым знакомством с экспортом стала наша поездка в Оман в конце 2022 года. Мы тогда просто поприсутствовали, посмотрели, что происходит, как это вообще выглядит и с чем это едят, как говорится. Немножко были шокированы, но тем не менее решили на 2023 год, что это направление нам однозначно нужно развивать, и старались участвовать во всех деловых миссиях «Агроэкспорта», Российского экспортного центра. Это депмиссии и выставки в Узбекистане, в нашем любимом Алжире, где мы уже несколько раз были, выставки и деловые миссии в Иране и в Турции. Какие еще достижения?
Большим нашим желанием было участие в выставке «Продэкспо». Она проходила в начале 2024 года, но весь 2023-й мы к этому мероприятию активно готовились. И в начале 2024 года, в феврале, мы впервые представили стенд нашего «Брянского сыродельного завода» на выставке «Продэкспо». Результатами мы очень довольны, можно сказать, воодушевлены. По итогам 2023 года объем переработки [молока] у нас составил 130 тонн [в сутки] ― это, получается, 13 тонн [готовой продукции] в сутки, то есть порядка 4 700 тонн в год. Это если говорить о полутвердых сырах и сырном продукте.
М. Жебит: Денис, если можно, уточни, пожалуйста, сколько это в долях.
Д. Федоричев: В течение периода бывает различный баланс: может быть и 30 на 70, и в обратной пропорции, 70 на 30, я имею в виду соотношение объемов [сырного] продукта и сыра. Но в среднем по году это 50 на 50, даже, наверное, уже 60% по сыру. То есть 60% выпуска на сыр приходится, а 40% ― это сырный продукт. Соответственно, 60% от 4 700 тонн ― это порядка 2 800 тонн сыра по году, а остальное ― сырный продукт.
А. Груздев: Окей, Денис, а можно пару вопросов про рынок? Первый вопрос про соотношение на рынке сырного продукта и сыра. Много споров в отрасли было по поводу результатов 2023 года, когда статистика показала рост потребления сыров на 13%, а сырный продукт при этом, по крайней мере, судя по цифрам, не очень-то и сократился в своих объемах. Как по твоим ощущениям, это действительно так? Настолько ли рвануло потребление сыров? И в целом, как ты оцениваешь рост рынка ― большой он или нет ― и за счет каких факторов это произошло?
Д. Федоричев: Я могу сказать, что данные по увеличению объемов выпуска и продажи именно сыров в определенной степени, даже в основном, наверное, зависят от отсутствия снижения доли фальсификата, когда сырный продукт продавали под видом сыра. По сырному продукту в любом случае наблюдается некоторый спад, не такой катастрофический, небольшой, но он есть. Я не вижу в 2023 году какого-то существенного перекоса, по крайней мере, по нашему предприятию: то есть мы и 2022 год прошли примерно так же, 50 на 50 в производстве и продаже, и 2023-й. Сыр начинает потихоньку перевешивать, но не критично. Сырный продукт в любом случае занимает свое место на рынке. Мы продаем его именно как сырный продукт, более того: мы пропускаем его через систему «Меркурий», хотя и не обязаны это делать. Сырный продукт не подлежит обязательной ветеринарной сертификации, и тем не менее, чтобы исключить возможность продажи нашей продукции под видом фальсификата в дальнейшей цепочке реализации, мы обязательно проводим наш сырный продукт по системе «Меркурий».
Каких-то кардинальных изменений я сейчас, пожалуй, не вижу, если говорить об увеличении объема сыра вместо сырного продукта, но отрадно понимать, что за последние, наверное, четыре-пять лет усилился контроль за обращением фальсификата ― для нас, как для порядочных производителей, которые пишут по факту то, что есть, на своей продукции, это важно, потому что, скажем так, нечестная конкуренция, конечно, подрывает наши возможности. Контроль ― это хорошо, и мы за контроль.
М. Жебит: Денис, ты выпускаешь сычужный продукт и не стесняешься об этом говорить, не стесняешься об этом писать, хотя многие компании, которые выпускают значительный объем этого продукта в России, остаются в тени и боятся мифов вокруг него. Что ты думаешь в целом про репутацию? Что было несколько лет назад, что сейчас и ждать ли нам здесь перелома тренда, изменения отношения к продуктам с заменителями молочного жира?
Д. Федоричев: Сырные продукты, как, в принципе, и любые молочные продукты с заменителем молочного жира, у нас осквернены, очернены ― лет 15 назад это началось. О причинах этого осквернения можно долго рассуждать и дискутировать, не будем сейчас тратить на это время, но, безусловно, негативная окраска, очернение имеют место. Если мы возьмем не последние, скажем, два года, а, например, посмотрим, что было пять лет назад, то сейчас к сырному продукту люди начинают потихоньку относиться более понимающе ― это я говорю о простых клиентах, не о профессионалах рынка, а именно об обычных потребителях в формате B2C. Идет своего рода постепенное обеление этого рынка и понимание, что это не вред, что там не канцерогены, что это не техническое масло и все такое прочее. Динамика этого процесса очень тяжелая, и потребуется еще много лет, чтобы это сознание переломить.
А. Груздев: Я по своей привычке тогда еще вопросик про рынок задам. Сегодня основную долю на рынке сыров, наверное, все-таки занимают массовые виды сыра российско-голландской группы, в меньшей степени представлены выдержанные сыры и рецептурные какие-то вещи, а второй важный тренд ― это давление сетей в части собственных торговых марок, и плюс белорусские гиганты, которые тоже рынок поддавливают и доставляют очень много интересных ощущений российским производителям, которые пытаются с ними конкурировать. На твой взгляд, каково на сегодняшний день соотношение СТМ и бренда на полке и как развиваться производителям, повышать свою доходность, находясь, по большому счету, в тисках с двух сторон, с точки зрения маржи прежде всего?
Д. Федоричев: На самом деле сети, особенно федеральные, ― это такая [сложная] тема... Мы с федеральными сетями не работаем. Слава богу, пока наш объем ― 400−450 тонн готовой продукции в месяц ― позволяет нам реализовывать все в дистрибьюторском канале, поэтому с сетями мы не работаем.
Мы прекрасно понимаем, как строится работа с сетью, особенно это касается продукта, так скажем, по нашей форме, продукта нашего завода ― [суточные] объемы в 100−150 тонн. Мы небольшие, не гиганты, не имеем весомой силы своего бренда, а таких производителей сети просто отжимают в пол, и таким производителям, как мы, по сути, неинтересно работать на подобных условиях. Казалось бы, это огромнейший слив, сотни, тысячи тонн ты можешь в сети везти, и все туда идут, как в Мекку, но мое сугубо личное мнение ― не хочу никого из сетей обидеть ― это кабала. И я прекрасно понимаю вектор сетей: они суперпрофессионалы, и это очень крутая идея ― увеличивать долю СТМ.
Насколько я слышал, сети хотят в ближайшие годы довести долю СТМ на полках по всем категориям продукции до максимума, и с точки зрения сетей это круто, беспроигрышный вариант. То есть они фактически делают из производителя терминал по выпуску готовой продукции, только в этом случае производитель является обезличенным, его просто обезличивают, и вот что происходит: сеть работает с производителем, который выпускает для нее СТМ, а производитель вроде бы и рад, что-то получает, объемы все направляются туда, реализуются без проблем. Но потом сеть начинает выставлять более жесткие требования по цене, по акциям, по всем прочим инструментам, и производитель в какой-то момент психует и говорит: «Да не буду я с сетью больше работать! У меня вон какие огромные объемы продаж, я уже три, четыре, пять лет на рынке! Да я сейчас пойду в любое другое место ― в дистрибьюторский канал, в классику!» Он расстается с сетью, выходит на свободный рынок ― и понимает: а на рынке-то его просто нет! Нет его, он обезличен, то есть фейс-офф, его фактически никто не знает! Ну и что делать, думает он? Приходится возвращаться. Вот почему мы по этому направлению не идем.
Один из инструментов реализации продукции, один из каналов, который мы планируем развивать, ― это собственная розница. Мы в этом году уже начали пробовать открывать магазины формата shop in shop, мы планируем это делать в большинстве регионов, где работают наши дистрибьюторы. Это непростая тема, она на пороге, так скажем, убыточности-безубыточности, но мы планируем открыть достаточно много своих собственных розничных точек. Это противовес сетям, то есть мы уже уходим в формат B2C, но в собственный формат.
М. Жебит: Получается, для развития бренда, в большей степени, если, как ты говоришь, это на точке безубыточности?
Д. Федоричев: Да, здесь у нас много целей: это развитие бренда в каждом регионе, через сарафанное радио, через B2C рынок ― в любом случае это работает. Это также сбор информации с рынка B2C непосредственно через наших менеджеров розничных продаж, которые стоят на этих точках (продавцы по-старому). Мы собираем информацию о нашей продукции: о новинках, которые мы, соответственно, разрабатываем, ― все новинки мы планируем репетировать именно на своих розничных точках.
Кизельманн Рус: Вы производите много экспериментальных сыров ― с фундуком, с грецким орехом, с цедрой лимона. Насколько потребитель лоялен к таким продуктам?
Д. Федоричев: Что касается экспериментов с различными «присадками» ― мы их так называем, по-простому, ― я считаю это перспективным делом. Некоторые «присадки», так скажем, добавки, которые мы применяем, и SKU, которые мы в итоге запускаем с ними, имеют уровень специалитетов, то есть это совершенно нишевая история.
Наша стратегия ― максимально широкий портфель, не банальные, там, «российский/сливочный/сметанковый/голландский/тильзитер/топленое молоко/пармезан». Задача, чтобы было как в гипермаркете, где есть все: когда к тебе покупатель приходит ― неважно, дистрибьютор это или ретейл формата наших точек, ― для нас важно понимание того, что, если есть широкий портфель, у человека вырабатывается больше лояльности к нам, как к заводу в общем, он понимает, что может купить здесь все. Сколько он именно этой позиции купит?
Да, есть некоторые позиции, которые, еще раз повторюсь, имеют совершенно небольшой объем продаж, но даже если они продаются в объеме две-три тонны в месяц, они уже имеют право на существование. А некоторые позиции, как, например, сыр с фундуком, ― это ведь уже не специалитет. Сыр с грецким орехом ― понятно, что мы не инноваторы рынка, уже были такие истории, и мы, скажем так, просто подсмотрели, ― он имеет достаточно весомую долю в объеме наших продаж. Сыр с фундуком ― тоже интересный продукт, сыр с цедрой лимона ― это черный сыр, и это, кстати, очень прикольная тема: мы думали, что это будет исключительно специалитет ― подглядели его на одной крафтовой сыроварне в Подмосковье.
Тем не менее мы его запустили в серию и понимаем, что это отнюдь не 0,5% от объема продаж, а значит, есть смысл его делать. Вот что я имею в виду, когда говорю «как гипермаркет»: мы хотим себя позиционировать как гипермаркет сыров ― во всех пониманиях этого слова.
М. Жебит: Тогда должна быть свежая линейка, рассольная, и, если дальше уходить, выдержанные сыры.
Д. Федоричев: Это уже другое, да. Мягкие сыры ― это другая технология, другое оборудование, а по поводу твердых сыров ― линейка твердых сыров производится на этом же оборудовании: это пармезан, это выдержанные сыры, как, например, Bel Monde, выдержанный голландский ― три месяца плюс созревания (он, кстати, завоевал золотую медаль на «Продэкспо»). Маасдам мы производим тоже, в 2023 году мы его доклассировали и имеем уже достойный продукт, хороший. В твердых и полутвердых сырах мы планируем расширять портфель, а рассольные и мягкие сыры ― это пока не наша тема: тут нужно совершенно другое оборудование, возможно, на следующих площадках мы это реализуем, но пока мы себя классируем и улучшаем направление полутвердых и твердых сыров.
А. Груздев: Много разговоров ― и в молочке, и в сырах ― по поводу e-commerce и попыток продавать сыры онлайн. Как ты на эту историю смотришь?
Д. Федоричев: У нас пока очень много векторов развития. Честно говоря, мы ей вообще не занимались, и в ближайшей перспективе ―2024 год ― мы точно до нее не дойдем, да и в 2025-м, наверное. Я уверен, что это перспективное направление, но у нас до него еще руки не дошли.
А. Груздев: Но ты веришь, что сыры можно продавать в онлайне?
Д. Федоричев: Абсолютно! Фасованный сыр, фиксированный вес ― не сомневаюсь, что эта ниша будет развиваться, однозначно. Это еще один из каналов, в котором мы будем противопоставлять себя федеральным сетям. Искать свои выходы, свои инструменты.
А. Груздев: Окей. Так, Мария, поехали дальше.
М. Жебит: Теперь, наверное, поговорим про экспорт. Мы уже начали обсуждать эту тему: какие реальные планы по объемам на 2024 год?
А. Груздев: И как вообще конкурентоспособность российских сыров на экспортных рынках вам видится, потому что почти никто ведь не верит ― при нашей цене молока, ― что мы с сырами пойдем на экспорт.
Д. Федоричев: Что касается экспорта, для нас это одна из самых интересных тем, и мы уделяем ей особое внимание. Я лично уделяю этой теме, этому направлению большое внимание, потому что вижу за ним колоссальную перспективу для нашего молочного рынка, для всех молочных продуктов, которые имеют хорошие сроки годности, такие, чтобы можно было довезти.
Если говорить непосредственно про нас, то мы открыли филиал, свой офис в Алжире, у нас там работают три сотрудника. Направление в экспорте, которое мы сейчас выбрали как первичное, ― это сухие молочные продукты. Мы открыли свое структурное подразделение ― компания называется GATEX Rus, целью ее деятельности является экспорт сухих молочных продуктов, то есть агрегация с различных заводов российских производителей, которые готовы работать с нами по сухому молоку и передавать нам на аутсорсинг, скажем так, взаимодействие с Алжиром. Это основное направление. В данный момент несколько российских заводов проходят аттестацию Россельхознадзора на вывоз продукции в Республику Алжир, подготавливаются различные документы, то, что касается халяльной продукции, и все прочее, логистика отрабатывается. Я думаю, что где-то в апреле мы уже поедем. Пока у нас не было отгрузок сухих молочных продуктов на экспорт ― первая планируется в апреле. Так обстоит ситуация по сухим молочным продуктам. Понятно, что это продукт B2B, которым интересуются во многих странах Африки, не только в Алжире, и он нужен, потому что культура потребления молочных продуктов в Африке есть. Конечно, от страны к стране она меняется, но, если рассматривать Африку в общем, направление привлекательное.
Что касается формата B2C, сыров наших, тут все немного сложнее, потому что взять, например, тот же самый Алжир ― имеются государственные барьеры, которые практически не позволяют нам завезти готовую продукцию, будь то сыр или любая другая продукция, кондитерка. Эти барьеры созданы для развития внутреннего производства страны, однако варианты тоже есть, мы их прорабатываем. В данный момент мы находимся на стадии аттестации Россельхознадзором нашей площадки. Да, там есть ряд проблем, которые мы должны устранить, дабы получить аттестацию, но, в принципе, есть и партнеры в Алжире, которые потенциально готовы завозить наш сыр, даже не на переработку. Пусть это не сотни тонн ― у нас как бы сотен тонн пока и нет для этого рынка, ― но если мы говорим, допустим, о контейнере или о двух-трех контейнерах, эта емкость существует, и после получения аттестации мы будем готовы свои сыры, свои твердые сырные продукты везти и в Алжир, и в другие страны.
Поскольку мы затронули тему экспорта, расскажу о наших планах. Погрузившись в 2023 году во все эти деловые миссии и экспортную тему, мы осознали, что понимаем, как с ней работать, понимаем ментальность людей, нашли персонал: алжирцы, которые работают в нашем офисе, ― это местные жители, один из них по-русски говорит, другой ― только по-французски и по-английски. Но мы увидели в себе силы и возможности работать с экспортом и решили развивать тему экспорта не только сухих молочных продуктов и своих сыров, а масштабировать это в экспорт пищевых продуктов под нашими торговыми марками на всей территории Африки. Уже проведены переговоры с рядом производителей кондитерской и бакалейной продукции, которые готовы передать нам на аутсорс экспорт в страны Африки под нашими собственными торговыми марками. Я вижу в этом направлении большую перспективу, и мы эту тему будем продвигать.
Что касается наших «похождений» в Африке, мы сейчас рассматриваем следующую страну для открытия ― потенциально это либо Нигерия, либо Камерун. Алжир ― это ведь у нас Арабская Африка, это один менталитет, а Черная Африка ― это совсем другое, это другая Африка. Там мы будем также открывать офис, создавать штат, [нанимать] менеджеров по продажам и планируем продолжать свое шествие-путешествие по странам Африки. Мне это интересно ― касательно Африки я очень заряжен, очень воодушевлен.
А. Груздев: Денис, а как ты смотришь на какие-то партнерские вещи в этом отношении? Например, из тех, кто активно работает в Африке, у нас есть «Айсберри», которая уже семь рынков открыла, как раз примерно в этом направлении ― Западная Африка, Юго-Западная. Может ли здесь быть какая-то синергия или нет?
Д. Федоричев: Ты имеешь в виду коллаборацию с российскими производителями?
А. Груздев: Да, чтобы вместе идти, а не в одиночку биться через эти заборы.
Д. Федоричев: Нет, Алексей, честно говоря, я такие вещи не рассматриваю. Коллаборация возможна только с местными. Мы сейчас ведем переговоры с камерунцами, с которыми как раз познакомились недавно. Вот, кстати, еще одно из событий 2023 года, которое стоит отметить, ― Саммит Россия ― Африка. Он нам очень много дал контактов, очень много связей, очень много понимания экспортного потенциала. И как раз с местными ― Камерун, Нигерия, любая страна ― мы, в принципе, готовы рассматривать коллаборацию в плане и трейда, и строительства совместного производства. Работать здесь с отечественными коллегами по цеху... Наверное, вряд ли. Мы будем идти сами по себе. А с местными ― да, мы готовы к партнерству, потому что это само собой разумеющееся.
А. Груздев: А как выстраивается взаимодействие с госструктурами на экспорте? РЭЦ, «Агроэкспорт», Россельхознадзор, в конце концов, ― насколько ты видишь пользу и их активную позицию?
Д. Федоричев: С нашей стороны все отлично! «Агроэкспорт» ― вообще супер! Я постоянно девчонок хвалю, которые организовывают деловые миссии. Деловая миссия проходит максимально продуктивно, потому что нет непонятного трафика приходящих людей, обычных зевак, который присутствует на таких выставках, как «Продэкспо». И это очень важно: у тебя фокус внимания, твоя физическая сила не размывается на все подряд. Мероприятие, сделанное «Агроэкспортом», великолепно. Максимальная оценка. То же самое могу сказать про РЭЦ. Мы участвовали на выставке в Стамбуле в сентябре ― в целом, сделано все классно. Так что мы ощущаем поддержку госорганов.
М. Жебит: Денис, если у нас такая великолепная поддержка, как бы ты сформулировал, может быть, три совета, либо три проблемы, с которыми сталкиваются экспортеры, выходящие на новые рынки?
Д. Федоричев: Смотри, Мария, я даже не могу назвать эти вещи проблемами. Взять даже те вопросы, которые мы сейчас решаем по нашей экспортной компании GATEX Rus, ― я не скажу, что это какие-то барьеры или проблемы. Это просто рабочие моменты. Ничего такого вопиющего, что вот именно барьером стало, я здесь не могу выделить. Единственное, может быть, на примере Алжира, ― это ограничение на ввоз готовой продукции. Запрет не то чтобы стопроцентный, но есть много нюансов. Готовую продукцию можно завезти, но существуют определенные проблемы. Вот это, пожалуй, стоит отметить, касательно Алжира. По другим странам я не скажу ― мы сейчас только мониторим их. Но по Алжиру такая проблемка есть, именно в отношении рынка B2C.
М. Жебит: Я, скорее, говорила о высокой стоимости логистики и о том, что без стопроцентной компенсации со стороны государства все это не имеет смысла. Не знаю, разница менталитетов, непонимание рынка...
А. Груздев: Доля наличного оборота в продажах...
Д. Федоричев: Компенсация логистики, конечно, важна, особенно в отношении сухих молочных продуктов, которые являются нашим приоритетом. На сегодняшний день цена европейского рынка и Новой Зеландии пошла вниз, и если два-три месяца назад по Алжиру мы достаточно хорошо проходили с ценой, и была возможность наценку свою сделать, то на данный момент без компенсации логистики мы балансируем около нуля, а по некоторым позициям даже в минусе. Так что без компенсации логистики пока никак. Нам нужно, чтобы эта тема просуществовала еще какое-то время, хотя бы 2024-й, может быть, 2025 год, два, три, четыре года чтобы просуществовала, дай бог. Алексей почему-то мотает головой...
А. Груздев: Нет, я просто думаю, что она должна существовать вечно, потому что при том объеме господдержки, который есть в Евросоюзе, без этой меры у нас экспорт просто встанет.
Д. Федоричев: Вечно ― это, конечно, было бы круто. Но хотя бы план минимум ― три-четыре года, чтобы мы могли как-то застолбить себе место на рынке, зацепиться, навести вот эти мосты стратегические с нашими африканскими партнерами. Это, безусловно, важно, потому что работать в ноль никому не интересно.
М. Жебит: Денис, ты говорил про Агропромышленную деревню ― это твоя мечта. На какой стадии реализации этот проект?
Д. Федоричев: Да, Агропромышленная деревня ― и пока кавычки открыты. Над названием мы до сих пор думаем, то есть Агропромышленная деревня и какое-то название. Есть несколько вариантов, но пока еще ни на одном мы не остановились. Расскажу вкратце об этом проекте. Назрел он у нас где-то года полтора назад, причиной его было расширение объема переработки, потому что на данной площадке, где мы находимся сейчас, возможности по расширению достаточно скудные, и мы начали искать место для строительства второго нашего производства.
Объездил я со своими коллегами несколько регионов ― Уфа, к Казани поближе, Удмуртия, где цена на молоко, так скажем, намного интереснее, чем у нас в ЦФО. В зависимости от времени года и конъюнктуры рынка от двух до четырех рублей на килограмм молока цена там интереснее. А это существенная разница в себестоимости готового продукта. Поездили, посмотрели, во многих регионах нас встречали радушно и ждали, когда же мы зайдем, но в итоге свой выбор я остановил на реализации проекта в домашнем регионе, потому что есть много факторов ― это и GR, и прочие обстоятельства, ― которые, даже несмотря на более высокую себестоимость производства готовой продукции в будущем, перевесили, и мы решили делать площадку здесь.
Площадка подразумевает в первую очередь производство сыров, далее это сухие молочные продукты: сыворотка, которая остается после производства сыров, сухое молоко, и, соответственно, FFMP-продукты тоже будут производиться. Объем переработки всего комплекса составит порядка тысячи тонн молока в сутки, и продукты, которые мы планируем здесь производить, в основном будут ориентированы на экспорт ― это не та продукция, которая будет оседать внутри, это то, что мы будем двигать дальше, во внешнюю среду. Возможно, это будет и сгущенное молоко, в общем, все продукты, которые имеют молокоемкость, высокие сроки годности и могут экспортироваться. Производственный блок ― это одна часть, а еще в этой Агропромышленной деревне будет реализована модель фермы, модель производства молока, то есть такая мини-ферма, коров на 50, наверное. Также будут земельные угодья для выращивания кормов, мини-ферма и крафтовый мини-цех.
Для чего все это? Мы хотим сделать это, чтобы проводить экскурсии и рассказывать детям об истории сыроделия. Мы хотим привозить туда школьников. Площадка, которую мы выбрали, находится в пригороде Брянска, то есть ехать недалеко, поэтому мы будем туда привозить школьников на экскурсии ― естественно, совершенно бесплатно ― и прививать подрастающему поколению культуру производства, культуру работы в сфере АПК, производства продукции АПК, его переработки. Это такая моя социальная задача, душевная, моральная, которую хочется двигать.
Что будет представлять из себя экскурсия? С утра приезжают детки, идут по цепочке от поля до фермы, до производства ― до крафтового сырного цеха, видят, как все это происходит. Возможно, будут какие-то, скажем так, истории, где дети поработают чуть-чуть руками: корову, например, подоят, кто захочет, может быть, сыр попробуют изготовить в этом крафтовом цехе сами. Это займет где-то три-четыре часа, сама экскурсия, около трех часов. Мы планируем построить на этой же площадке детский развлекательный центр, назовем это так, где детки, соответственно, «перезагрузятся», поиграют, мы там поставим какие-то автоматы, аппараты, детки покушают, пообедают, и после этого мы ведем их на производственный объект, где они видят, как это происходит уже в масштабе серийного производства. Таким образом мы формируем у подрастающего поколения целостную картину ― от выращивания кормов до серийного производства готовой продукции. Вот такая идея.
Следующим блоком Агропромышленной деревни станет жилищный блок, где мы построим жилье для наших работников, которое, разумеется, будет предоставляться бесплатно, ― это блокированные дома, таунхаусы, для ИТР, для работников, гостиница для кратковременного размещения приезжающих специалистов. И прочая инфраструктура, так скажем, социально ориентированная и развлекательная, для посетителей этого места. Также будет рекреационная зона, где мы планируем принимать наших партнеров, прежде всего экспортных. Немаловажно произвести хорошее впечатление на партнеров, особенно на зарубежных. Для этого и создается рекреационная зона.
Проект глобальный, денежноемкий, поэтому реализация его будет растянута на несколько лет. Быстро мы его не сделаем ― порядка трех-четырех лет потребуется. Параллельно расскажу о своих планах, так как этот проект, повторюсь, будет реализовываться в течение трех-четырех лет, а продавать нам есть куда. Мы постоянно «перепроданы», и наш коммерческий отдел все время хочет дополнительной продукции. На сегодняшний день мы запустили расширение имеющейся производственной площади, и через полтора-два года мы увеличимся ― плюсанем еще порядка 200 тонн переработки молока в сутки в сыры. Через полтора-два года мы будем перерабатывать 300−330 тонн молока в сыры [в сутки]. И параллельно будем вести наш глобальный проект Агропромышленная деревня.
М. Жебит: Денис, ты говорил, что три-четыре года потребуется на деревню, и сейчас вы расширяетесь. Можешь озвучить объемы инвестиций, запланированных по этим проектам?
Д. Федоричев: Агропромышленная деревня ― тут я озвучу пока только производственные планы, по объему инвестирования в производство. Это два-три миллиарда, не меньше. Текущий проект по увеличению мощности мы сделаем в районе миллиарда. Миллиард рублей вложим.
М. Жебит: И с какого объема переработки до какого вы увеличиваетесь?
Д. Федоричев: По расширению? До 330 тонн. Сейчас 130 тонн, а будет плюс 200 тонн, то есть порядка 330 тонн будет через два года. Полтора года ― это я ставлю себе такую планку, потому что всегда надо стремиться ставить себе более сжатые сроки, иначе поставишь дольше ― и будешь еще дольше делать. Я уверен, через полтора-два года мы запустимся.
М. Жебит: Сейчас март, но у нас все годы в молочной отрасли непростые, поэтому пожелания коллегам на год всегда актуальны.
Д. Федоричев: Мария, по поводу пожеланий коллегам могу основное сказать: наращивайте объемы переработки. Это касательно перерабатывающей сферы, потому что продавать продукцию есть куда ― и внутренний рынок ее поглотит, и внешний рынок имеет емкость. Не нужно этого бояться. Перспективы экспорта есть – я в них абсолютно уверен. Наращивать объем выпуска молока и его переработки в готовую продукцию ― это мое искреннее пожелание не только на ближайший год, но и на следующее десятилетие. Мы можем конкурировать с мировыми лидерами, и мы можем их двигать. Я считаю это своей социально-патриотической задачей ― двигать конкурентов из недружественных стран в тех странах, которые нам дружественны. Это моя социальная, моральная цель. К этому я хочу стремиться и поощряю коллег, советую им в этом же направлении двигаться.
М. Жебит: Здорово! Спасибо большое, Денис.
А. Груздев: Да, спасибо!
Д. Федоричев: Спасибо, коллеги!
Это был подкаст «Молочная планерка». Слушайте нас там, где вам удобно, ― на всех платформах с подкастами и в YouTube. Подписывайтесь на наши каналы в соцсетях и слушайте выпуски, которые вы пропустили.
