Сергей Левин Нашим экспортерам надо учиться защищать свою интеллектуальную собственность

В последние годы Россия добилась значительного прогресса в выходе на рынки сельскохозяйственной продукции азиатских стран: отечественную пшеницу покупают все новые государства, начались давно обсуждавшиеся поставки птицы и молочной продукции в Китай. Однако для увеличения экспорта сельхозпродукции и закрепления позиций России в Азии нужно решить еще много вопросов, и Восточный экономический форум выступает отличной площадкой для их обсуждения. О перспективах поставок российской продукции на азиатские рынки, ситуации на рынке пшеницы и о том, сможет ли Россия обогнать Украину по экспорту подсолнечного масла, в интервью РИА Новости в кулуарах Восточного экономического форума-2019 рассказал заместитель министра сельского хозяйства РФ Сергей Левин.

— В рамках Восточного экономического форума у вас состоялись встречи с делегациями Японии и Вьетнама. Можете ли рассказать об итогах этих встреч?

— С вьетнамскими коллегами мы в деталях обсудили перспективы расширения двустороннего товарооборота. Они заверили нас в том, что полностью настроены на увеличение объемов двусторонней торговли. Мы прошли по всем вопросам, в которых существуют трудности и над которыми необходимо поработать. Вы знаете, в этом году товарооборот с Вьетнамом сократился, но я уверен, что, в том числе благодаря проведенным переговорам, мы начнем восстанавливать динамику, которая у нас была достигнута в прежние годы, в первую очередь — по зерновым культурам.

— Вьетнам возобновил закупки российской пшеницы?

— Да, возобновил, пошли первые отгрузки. Вьетнамские коллеги обещали взять на особый контроль все, что связано с восстановлением поставок нашей пшеницы на рынок этой страны.

Мы неоднократно отмечали, что наш товарооборот носит не конкурентный, а дополняющий характер: мы закупаем во Вьетнаме чай, кофе, морепродукты, а они закупают у нас в первую очередь пшеницу, частично — мясную и готовую продукцию. Торговля взаимовыгодна для наших стран, поэтому перспективы здесь очень хорошие. Китай, Вьетнам и Япония – сейчас это тройка наших основных экспортных рынков в азиатском регионе.
Что касается Японии, к сожалению, здесь процессы идут медленнее и тяжелее. Нам предстоит еще сделать очень многое, чтобы пройти этап получения доступа по мясу птицы. Пока японский рынок открыт для нас только по готовой пищевой переработанной продукции. Мы концентрируемся на том, чтобы поэтапно открывать данный рынок по новым видам продукции. В рамках форума мы обсудили с японскими коллегами, что для этого нужно сделать. Сейчас вопрос — за принятием решений японскими надзорными службами по всем вопросам, которые мы предоставили.

— Какие еще встречи с представителями других стран состоялись в рамках форума?

— У нас состоялись две межправкомиссии, с Китаем и с Сингапуром. И сельскохозяйственная повестка — всегда на первых местах, в переговорах с любым государством. Мы везде выступаем с докладами и везде формируем активную наступательную повестку по продвижению нашей продукции.

— Выступая на ВЭФ, вы сообщили, что китайская корпорация COFCO планирует значительную инвестиционную активность на российском рынке. Идут ли предметные переговоры об инвестициях компании в российские активы?

— Переговоры идут. В завершающей стадии проходит процесс переговоров по покупке доли в одном из крупнейших зерновых терминалов — КСК в Новороссийске. Пока у них две проблемы. Первая — они до сих пор не получили одобрения американского регулятора, поскольку долей в терминале владеет корпорация Cargill. Вторая — собственные корпоративные процедуры. Но я думаю, что до конца года они процесс завершат.

— Россия и Китай работают над отменой ограничений по регионам-поставщикам при экспорте российского зерна. Как продвигается это направление работы, когда могут быть сняты ограничения для всех регионов?

— За 2018 год мы экспортировали в Китай не очень большой объем пшеницы, 86 тысяч тонн, но это почти в пять раз больше, чем в предыдущем году. Действительно, мы в течение довольно продолжительного времени работаем с китайской стороной над расширением поставок на китайский рынок наших зерновых культур в целом и пшеницы в частности. В этом году нам удалось добавить еще один регион, Курганскую область, к списку разрешенных — теперь их семь. Однако это не основные зернопроизводящие регионы: в основном это субъекты Сибири, из Дальнего Востока пока открыта только одна Амурская область.

Если мы откроем все регионы, то можно будет говорить об очень существенном увеличении объемов поставки российского зерна. Китай в среднем закупает 3-4 миллиона тонн зерна в год, а основные поставщики — Канада, США, Австралия. Поэтому, если мы откроем все регионы, и начнем поставки с Юга России, уже на первом этапе можно будет говорить об увеличении нашего экспорта в пять-шесть раз — до 500 тысяч тонн зерна в год.

Мы над этим работаем, первый важный шаг для этого уже сделан: аналогичный документ подписан в отношении сои, мы можем составлять ее в Китай из всех субъектов РФ. Я уверен, что в обозримом будущем мы увидим всю территорию России открытой для поставок и пшеницы, и всех остальных зерновых культур. Я бы сказал, что это перспектива года. По крайней мере, мы себе ставим такую задачу.

— Россия в этом году начала поставки птицеводческой и молочной продукции в Китай. Как вы оцениваете объемы поставок сейчас, и на какой объем планируется выйти к концу года?

— То, что мы открыли этот рынок для молочной продукции и мяса птицы — это наш прорыв. Первые поставки пошли в феврале. После пробных партий мы вышли на стабильный рост, сейчас ежемесячные поставки составляют порядка 6 тысяч тонн. За семь месяцев этого года мы экспортировали уже более 17 тысяч тонн. При сохранении таких темпов мы можем по итогам текущего года выйти на уровень 50 тысяч тонн. Это хороший результат для первого года, а дальше, конечно, продолжим развивать экспорт.

— В марте замглавы Минсельхоза РФ Оксана Лут говорила, что одна из компаний-производителей молочной продукции, которые получили доступ на китайский рынок, столкнулась с проблемами при регистрации в КНР товарного знака на продукцию: некая китайская компания подала заявку на регистрацию товарного знака на месяц раньше российской. Удалось ли решить этот вопрос?

— Мы находимся в процессе решения этой проблемы. На самом деле, при выходе на любой новый рынок всегда возникают различные сложности, и технические, и юридические. Нашим экспортерам надо учиться заранее и более активно проводить юридические мероприятия по защите своей интеллектуальной собственности. Я надеюсь, что этот пример будет единичным и в дальнейшем таких сложностей у нас не будет.

Кроме того, хочу отметить, что наиболее правильный маркетинговый ход — это разработка собственных торговых знаков и брендов под конкретный рынок. Любой рынок, и китайский не исключение, обладает своими уникальными требованиями во всем — к объему упаковки, к ее виду, к цветовому оформлению.

— Очень давно обсуждаются поставки российской свинины в Китай. В прошлом году там появилась африканская чума свиней (АЧС), в связи с этим может возникнуть необходимость увеличить импорт свинины из других стран. Как подходит обсуждение начала экспорта этого мяса из России, и может ли появление в Китае данной болезни ускорить этот процесс?

— Уверен, что может и ускорит. Должен выразить сочувствие нашим китайским коллегам: к сожалению, АЧС добралась и очень активно распространяется по территории КНР. Это вызывает значительное сокращение их собственного поголовья свиней. Учитывая, что китайский рынок свинины — самый крупный в мире, такое выпадение объемов производства не может не сказаться на ценах и на потребности в импорте. В этом смысле наши шансы на ускорение получения допуска на китайский рынок, безусловно, увеличиваются. Мы над этим работаем непрерывно, у нас есть определенные сдвиги. Но мы с самого начала говорили, что первым для нас будет открытие рынка мяса птицы, потом, скорее всего, говядины, и только потом — свинины. Примерно по этому сценарию мы сейчас и идем. Значительную помощь нам оказало то обстоятельство, что мы восстановили статус России как страны, благополучной по ящуру без вакцинации. Эта информация была позитивно воспринята китайской стороной, они сказали, что на основании этого будут принимать решение о признании нашего принципа регионализации по говядине. Мы рассчитываем на успешное завершение переговоров по данному вопросу.

Это не отменяет и работы по свинине. Мы ожидаем в сентябре визит делегации специалистов КНР с целью ознакомления с российской системой контроля за распространением и борьбой с АЧС, чтобы китайская сторона смогла перейти к признанию и практическому применению принципа регионализации по свинине. В ходе прошедших в апреле переговоров китайские партнеры заявили, что в целом готовы рассмотреть и признать этот принцип, дальше дело за техническими специалистами. Я с оптимизмом смотрю на открытие китайского рынка и говядины, и свинины в очень короткой перспективе — в течение года.

— Китайские специалисты в ходе визита будут посещать предприятия-производители?

— На первом этапе они посетят Россельхознадзор и его лаборатории, ознакомятся с системой контроля. Кроме того, они будут знакомиться с нашим опытом борьбы с распространением АЧС. Мы живем с этой болезнью уже более 10 лет и накопили очень большую компетенцию по борьбе с ней. Мы готовы оказать китайским коллегам максимально возможную помощь в передаче этих знаний.

— Как вы оцениваете ситуацию на мировом рынке пшеницы, учитывая серьезную конкуренцию для отечественного зерна со стороны поставщиков других стран?

— Ситуация очень неплохая. Во-первых, уже видно, что в этом году у нас будет очень хороший урожай — не рекордный, как в 2017 году, но точно не хуже прошлого года, и он будет в тройке лучших урожаев. Это очень неплохой базис для развития экспорта. Во-вторых, мы наблюдаем хорошую динамику экспорта. За два месяца текущего сельскохозяйственного года (начался 1 июля 2019 года — ред.) мы экспортировали 7,8 миллиона тонн зерновых культур, 85% из этого объема — это пшеница. И по производству, и по экспорту значительно опережаем среднегодовые показатели на горизонте пришедших пяти лет. Я уверен, что, если ситуация на мировом рынке кардинально не изменится, а пока для этого нет никаких предпосылок, мы выйдем на второй-третий объем экспорта зерна в истории. Он будет точно выше 40 миллионов тонн по итогам сезона.

— Есть ли у России возможность потеснить Украину с первого места по экспорту подсолнечного масла?

— Да, возможность есть. Если вспомнить структуру федерального проекта по развитию экспорта сельскохозяйственной продукции, один из драйверов роста поставок на внешние рынки — это подсолнечное масло. Для этого нужно сделать ряд действий. Нам нужно значительно увеличить производство масличных. Это непростая задача, потому что подсолнечник — довольно капризная культура, которая требует большого внимания. Нами в рамках экспортного проекта предусмотрен ряд мероприятий, начиная от мелиорации и заканчивая модернизацией заводов, которые должны значительно увеличить эффективность экспорта по всей цепочке. Сочетание этих двух факторов, увеличение сырьевой базы и увеличение качества переработки, позволит нам выйти на новые рынки, и мы, действительно, рассчитываем занять первое место по экспорту подсолнечного масла, потеснив нашего конкурента.