Владимир Волик: Без развития экспорта импортозамещение бессмысленно
Многие российские производители уже несколько лет хотя начать экспорт продовольствия. Если с зерном это всегда получалось и сейчас Россия в лидерах по экспорту зерна, то со многими другими товарами ситация сложнее. При этом по многим продуктам питания российские производители уже не только обеспечили внутренний рынок, но и достигли потолка развития. Это прежде всего относится к мясу свинины и птиц. Milknews расспросил о том, как начать экспорт директора Департамента регулирования рынков АПК Владимира Волика.
MN: Это ваш первый Новый год в должности директора департамента. Что вы считаете самым важным его событием? Что он принес сельскому хозяйству в целом?
Этот год отличается от всех остальных. Продолжается рост производства. По оценкам, в 2016 году производство продукции сельского хозяйства вырастет на 3,3-3,4%. Но одно из главных достижений - это появилось понимание, что без экспортной ориентации импортозамещение бессмысленно.
Производственный потенциал аграрного сектора России позволяет не только насытить внутренний продовольственный рынок, но и обеспечить устойчивые поставки на мировой рынок различных видов продовольствия, сырья и побочной продукции. Развитие экспортного потенциала позволит повысить стабильность производства и доходы сельхозпроизводителей в результате избыточного предложения.
Именно благодаря такому пониманию в 2017 году у нас появится новая форма поддержки - поддержка экспорта. С нового года будут созданы специальные аналитические группы, которые будут заниматься конкретными рынками и оценивать существующие барьеры. Мы проведем глубокое маркетинговое исследование, в первую очередь, по рынкам Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки. Перед нами стоит задача всё это организовать за первые полгода, показать результат - уже во втором полугодии в виде экспортной стратегии в отдельных отраслях АПК.
MN: Встречают ли сейчас российские товары препятствия при экспорте в другие страны?
Следует отметить, что сегодня отечественным экспортерам приходится конкурировать с иностранными компаниями, которые пользуются государственной поддержкой по продвижению сельхозпродукции на мировые рынки (США, страны ЕС, Канада, Бразилия, Аргентина).
Кроме того, необходимо решить многочисленные технические вопросы, в том числе, расширять и налаживать комплексные бизнес контакты с зарубежными контрагентами, адаптировать показатели качества и безопасности отечественной продукции к требованиям международных стандартов качества.
Проблемы развития экспорта связаны в основном с применением зарубежными странами мер таможенно-тарифного и нетарифного регулирования, а также ветеринарных и фитосанитарных требований и мер, ограничивающих возможность экспорта отечественной продукции АПК.
Необходимы маркетинговые инструменты, помогающие выйти на рынок и хорошо себя зарекомендовать. Одной из задач, стоящих перед Министерством является развитие комплексной поддержки маркетингового продвижения отечественной продукции АПК на приоритетные рынки зарубежных стран, используя оптимальные каналы дистрибуции.
MN: Молочники ранее жаловались на ограничения по поставкам молочной продукции с казахской стороны. Есть ли у вас такая информация?
Здесь я могу сказать одно. Недавно прошли переговоры по вопросам развития АПК стран СНГ, где обсуждался этот вопрос. На самом деле все государства заинтересованы, чтобы оборот увеличивался. Проблема в том, что мы до сих пор не провели детальный анализ того, что конкретно нам мешает его увеличивать с точки зрения логистики, инфраструктуры, различных фитосанитарных и ветеринарных норм.
Мы договорились, что к концу первого квартала министерства АПК стран СНГ представят к обсуждению весь перечень накопленных ограничений, которые не дают расти нашему взаимному товарообороту. Все это мы сведем в общую матрицу и примем общую программу, включающую меры по оптимизации бизнес-процессов, открытию коридоров именно в части работы таможенных и надзорных органов.
MN: Считаете ли вы перспективным экспорт молочных продуктов?
В принципе да, в основном в страны СНГ, но сейчас главное увеличить собственную сырьевую базу.
Мы видим, что товарность молока растет, хотя и не такими быстрыми темпами, как нам хотелось бы. Сейчас на рынке сложилась хорошая ценовая ситуация, позволяющая в том числе задумываться о расширении производства.
Сегодня уже виден некий тренд: среди малых и средних переработчиков все чаще появляются те, кто хочет развивать свое собственное фермерское хозяйство, чтобы снизить зависимость от сырья. Это тоже хороший показатель для рынка: вектор идет и от производства в переработку, и наоборот.
MN: Та цена, которая устраивает фермера и обеспечивает ему стабильность, не очень устраивает потребителя. Не ожидаете ли вы, что спрос в результате текущего роста цен упадет?
Спрос меняется: появляются новые бренды, своего потребителя находят и молочные, и молокосодержащие продукты. И хотя платежеспособный спрос падает, всерьез это повлияло, как мне кажется, лишь на сыр и масло.
Одной из основных задач является стимулирование спроса на молочные продукты. Наш департамент ставит перед собой такие задачи. Пока не в виде каких-то финансовых решений, а организационно-нормативных мероприятий. И снятие барьеров, и изменение закупочного законодательства, и наведение порядка в социальном питании - все это должно позволить повысить уровень спроса.
Один из первых шагов - оптимизировать закупки региональных бюджетов и системы социального питания. Мы сейчас пытаемся изменить систему принятия решений в вопросе закупки продуктов питания, ведь сейчас главным критерием является цена. Нам нужно перевернуть эту пирамиду, чтобы главным стало качество и безопасность. Даже такой шажок повлияет на ситуацию в закупках.
MN: Роспотребнадзор предлагает бороться с проблемой через введение уголовного наказания до 2 лет исправительных работ. Это адекватный срок?
С точки зрения возможных последствий для жизни и здоровья ребенка возможно и адекватно. Когда мы говорим о питании в детских садах и школах, нужно быть жестким. И хотя кажется, что это не напрямую стимулирует спрос, рынок очищается, а затем и повышается спрос на качественную продукцию, который стимулирует спрос на сырье.
MN: Как вы считаете, повлияли ли на спрос в этом году громкие высказывания о фальсификате на рынке, псевдоразоблачительные передачи на ТВ и не всегда корректные проверки общественных организаций?
Конечно, повлияли, но регулировать что-либо здесь сложно. Каждый хочет донести свою позицию и считает ее правильной. Об этом нужно говорить с теми, кто формирует такую повестку дня, и мы эту работу проведем - именно в части подачи информации, несоответствующей действительности. Будем проводить встречи вместе с союзами и с редакторами таких передач, чтобы объяснить свою позицию, предупредить о том вреде, который они наносят.
При этом, безусловно, нужно доносить информацию и о нарушениях со стороны производителя, она должна быть доступной и правильной, подкрепленной фактами.
MN: Звучат также различные предложения ограничить цены на молоко, установить предельный порог. Ждать ли производителю чего-то в этом направлении?
Ограничение торговой наценки на сельскохозяйственную продукцию в настоящее время законодательно не предусмотрено. В случае, если в течение 30 календарных дней подряд отмечается рост розничных цен на продовольственные товары не менее чем на 30 процентов, возможно установление предельных розничных цен на продовольственные товары. Это норма, которая предусмотрена в Правилах установления предельно допустимых розничных цен на отдельные виды социально значимых продовольственных товаров первой необходимости.
В этом году в цене выросли 2 позиции - сливочное масло и гречка. При этом нельзя говорить, что резко упали объемы производства масла. Были проблемы, но я уверен, что сейчас объемы увеличатся. Это влияние фактора сезонности, как с овощами.
MN: Какие факторы роста цены на масло, молоко вы выделяете?
Мы провели анализ совместно с союзами и регионами и выяснили, что одной из причин повышения цен на сырое молоко является отложенный эффект увеличения затрат сельхозтоваропроизводителей на производство молока в 2014-2015 годах из-за девальвации национальной валюты, которое не подкреплялось соответствующим повышением доходов производителей от реализации молока. Колебание курса валюты повлекло значительное увеличение затрат на содержание, ремонт и обслуживание оборудования, импорт племенного материала, формирование кормовой базы, в результате чего многие предприятия оказались на грани рентабельности или стали убыточными.
Плюс ко всему, существенное колебание объемов предложения сырого молока в зависимости от сезона (среднесуточный надой молока в среднем по Российской Федерации колеблется от 38 тыс. тонн в сутки в декабре-январе до 48 тыс. тонн в июне-июле), а также сокращение импорта в осенний период создало условия для дополнительного роста спроса на отечественное сырье.
Рост цен в текущем году произошел немного раньше, чем обычно в сезон “большого молока”. Причиной как раз стало ожидание на рынке интервенций.
MN: А регионы не говорили о том, что на цену влияет “молочная мафия”, как перекупщиков назвал глава ФАС?
Мы, конечно спросили представителей регионов об этом. На самом деле в регионах относятся к ним как к обычному звену в цепочке создания стоимости, которое реально занимается сбором молока с малых хозяйств. И эта система нужна, ведь кто-то должен работать с малыми формами. Мы тоже это видим, и поэтому направляем сейчас значительную часть поддержки на создание системы кооперации.
Возможно, не всегда эти перекупщики выставляют справедливые цены, но если ты считаешь, что она несправедлива, то организуйся, занимайся сам. В овощах скупщик ездит и собирает урожай, потом везет его на рынок или сдает оптом на базу. “Овощной мафией” это не называется.
MN: Некоторые фермеры говорят, что здесь есть некоторые юридические препоны - не всем нравится законодательство о кооперативах и те обязанности их членов, которые сегодня зафиксированы.
Надо разбираться. Если есть мнение большинства о том, что это неудобно, давайте проработаем и предложим соответствующие изменения.
MN: Производители часто говорят о том, что на цену влияют административные барьеры. Вы согласны?
У нас есть и логистические, и инфраструктурные барьеры, которые нас сдерживают. Кроме того, мы плотно взаимодействуем с отраслевыми союзами, которые не только обозначают существующие проблемы, связанные с административными барьерами, но и предлагают пути решения таких проблем. У нас есть поручение Правительства провести ревизию того, что союзы уже присылали в качестве предложений по снятию таких ограничений и выработать комплекс мер по снижению административных барьеров и развитию конкуренции на агропродовольственном рынке.
Обычно бизнес говорит, что та или иная мера, будь то введение “Платона” или повышение железнодорожного тарифа, приведет к росту цен. Как человек, работавший в бизнесе, я прекрасно понимаю этот аргумент.
Но логика решений здесь немного иная - нужно на государственном уровне сопоставить все эффекты: не просто сказать, что это плохо, и мы теряем часть прибыли, а говорить, что при таких масштабах может сократится оборот, и тогда государство потеряет темпы роста отдельных секторов промышленности и такие-то бюджетные доходы.
Надо еще раз все просчитать, оцифровать все негативные эффекты (а это очень сложно). Этим активно занимается АСИ (Агентство стратегических инициатив - ред.).
При разработке комплекса мер по снижению административных барьеров и развитию конкуренции на агропродовольственном рынке мы будем активно взаимодействовать с Минэкономразвития России и ФАС России. Но для начала нам нужно всем вместе подсчитать ущерб от этих ограничений, понять параметры и риски, взвесить все “за” и “против” и принять стратегические решения.
MN: И если “плюсов” будет меньше, то государство от таких инициатив откажется?
Со стороны руководства страны, по-моему, сигнал есть о готовности к переменам, направленных на снижение административных и прочих барьеров.
MN: Если говорить о “мафии”, но уже о мафии белорусской, как вы считаете, почему такая борьба, полемика развернулась вокруг поставок молочной продукции?
Я могу сказать одно: для согласования взаимных интересов в торговле аграрной продукцией между нашими странами в течение ряда лет успешно применяется механизм составления прогнозных балансов спроса и предложения по основным видам сельскохозяйственной продукции, в том числе по молоку и молочной продукции.
В рамках таких балансов ежегодно согласовываются объемы поставок молочной продукции по видам и в течение года с российской и с белорусской стороны проводится мониторинг выполнения договоренностей. Объемы поставок молочной продукции исходя из принятых продовольственных балансов в принципе выдерживается. Хотя по сухому обезжиренному молоку он превышает уровень утвержденных объемов.
MN: Будут сигналы от Минсельхоза белорусской стороне о том, что баланс по сухому обезжиренному молоку не соблюден?
Обе стороны мониторят ситуацию, проводятся взаимные консультации. Но, договоренности в рамках балансов это не жестко закрепленные квоты, у нас с Белоруссией создано Союзное государство, единое пространство. Важно, чтобы обе стороны понимали, что мы должны соблюдать баланс интересов обоих сторон. Мы готовы это обсуждать, мне кажется, и они готовы это обсуждать.
Белорусская продукция объективно дешевле, потому что себестоимость производства ниже. Государство в свое время существенно профинансировало модернизацию ферм. У нас массово этого не произошло, и частный бизнес пытается делать это самостоятельно, пользуясь поддержкой, но она гораздо меньше, чем та, которую оказывала Беларусь в свое время. Государство должно помогать - выделять средства, давать компенсацию капзатрат.
MN: В этом году при этом только 6 молочных проектов получили капексы.
Потому что ограничен бюджет.
MN: Есть тезис о том, что в молоке нужны стабильные правила игры на 15 лет. Это возможно?
Это правильно, и это было бы замечательно, но вряд ли объективно возможно. Нам бы хотя бы на 5 лет их установить.
MN: Как вы считаете, консолидация субсидий улучшит ситуацию в следующем году или ухудшит?
Я не занимался этим вопросом, так как это не входит в круг ответственности нашего департамента, но с точки зрения маневренности эта идея хороша. Не обязательно обеспечивать прозрачность формированием 50 КБК (кодов бюджетной классификации - ред.). Потом мы вынуждены бегать и корректировать бюджет, чтобы перекинуть средства со статьи на статью. Это безумие.
Для обеспечения прозрачности союзам вместе с министерством можно было бы создавать некие комитеты по развитию отраслей по тем правилам, по которым работают различные инвестфонды. Важно, чтобы позиция бизнеса была максимально объективна, а приоритеты согласованы. Это позволит нормально жить и в условиях консолидации. Главное, чтобы никто не отходил от принятых решений, а если и отходил, то объяснял почему. Мы за открытость принятия госрешений.
MN: Значит, если денег в следующем году будет меньше, то неденежных мер должно быть больше?
Безусловно, нужен какой-то баланс и индивидуальный подход к каждой отрасли. Каждая из них находится на своем уровне. Кто-то выходит на экспорт (мясо, зерно), и там есть свои меры регулирования и поддержки, ведь профицит - это тоже проблема. Кто-то должен решить проблему дефицита, как молочная отрасль, и здесь меры поддержки и система регулирования должны быть иные.
У нас в приоритете по задаче самообеченности сейчас - молоко, КРС, овощи и сады. Здесь нужна и поддержка, и регулирование. Нужно включать механизмы, в том числе интервенционные, которые позволят повысить темпы роста. Для этого у нас есть еще и техническое регулирование, ценовое, антимонопольное, тарифно-таможенное регулирование. Они все должны быть подчинены одной цели, и моя задача работать со всеми ведомствами и достичь синергетического эффекта.
MN: Про интервенции мы уже говорили, и сказали о том, что новость о них уже позволила нивелировать ценовые скачки на рынке этим летом. Может ли получиться так, что их снова отменят?
Никто не может гарантировать на 100%. Это невозможно. Можно будет гарантировать только тогда, когда все решения будут приняты. Сейчас понимание со всеми органами власти достигнуто, в Госдуме проводятся консультации. Откровенных противников интервенций нет.
MN: Последний вопрос: чего вы ожидаете от 2017 года?
В новом году мы переходим к единой субсидии, будет введен новый механизм господдержки. Работа с регионами будет большая. При этом год может быть прорывным в экспорте, так как ведется системная работа надзорных органов в этом направлении. У нас очень хорошие перспективы.
Может быть, инвестиционная активность будет выше. Нужно как минимум организационно помочь инвесторам, организовать нужные встречи, чтобы бизнес услышали.
Прогнозировать цены - работа сложная и неблагодарная. Думаю, что мы пройдем год достаточно ровно и без резких скачков. В молочной отрасли, конечно, хочется, чтобы цены на сырье не упали.
