Александр Костиков, PepsiCo Потребителю не хватает денег на десерты и йогурты
28 августа состоялась онлайн-видеоконференция РБК Черноземье «Молочная отрасль Черноземья-2020»: влияние пандемии на лидеров молочной отрасли. Участники обсудили влияние пандемии на прибыль агрокомпаний, изменения на рынке сыров и работу сыроваров в России, а также пилотный проект постановления правительства РФ, касающийся поэтапного введения маркировки молочной продукции в России и тенденции в потреблении молочной продукции со стороны потребителей в период пандемии. Директор по коммуникациям PepsiCo в России, Белоруссии, Украине, на Кавказе и в Центральной Азии Александр Костиков рассказал о том, как компания видит текущую ситуацию и дальнейшее развитие рынка.
Во-первых, всем понятно, что молоко – это commodity. Сейчас цены на сырое молоко находятся на достаточно высоком уровне, как ни странно, на производительность очень сильно влияет валютный курс. Казалось бы, молоко у нас всё российское. Мы – крупнейший покупатель и переработчик сырого молока в стране. Но, тем не менее, доля затрат, которые привязаны к валюте, очень большая. Это и обслуживание оборудования, и упаковочный материал и т.д. Таким образом, 15-20% девальвации рубля за год оказывает очень серьезное давление на стоимость.
С другой стороны мы наблюдаем обратный тренд – это сокращение доходов потребителей. В принципе, сейчас молоко себя «чувствует нормально», особенно базовая линейка молочной продукции (молоко, кефир). Но с точки зрения более сложных продуктов, товаров с добавленной стоимостью (йогурты, десерты) ситуация похуже, потому что потребителю на это не хватает денег. У нас потребление таких продуктов на душу населения гораздо ниже, чем в Восточной Европе, Турции. Потенциал роста есть, но чтобы он реализовался, нужно, чтобы в кармане потребителя появились деньги.
Пока непонятно, как будет развиваться ситуация с локдауном, экономическим спадом. В такой ситуации очень важно учитывать, какие дополнительные расходы ложатся на бизнес, или наоборот, что облегчает бизнесу его существование. Сейчас много дискуссий идет про маркировку, но одно абсолютно очевидно – это гигантские расходы, которые лягут сначала на производителей, а потом перейдут на потребителя, который за это все заплатит.
При этом необходимость внедрения маркировки, мягко скажем, неочевидна. Что дает маркировка? Она позволяет считать QR-код и убедиться, что конкретный продукт произведен на конкретном предприятии. Если речь идет о туфлях «Лабутен», то это, наверное, очень ценно – убедиться, что они действительно произведены на фабрике Кристиана Лабутена во Франции, а не на каком-то подпольном заводе.
Если речь идет о пакете молока, и на его упаковке написано, что оно произведено, например, на Брянском молочном комбинате, то с вероятностью 99,9999% именно там оно и произведено. Маркировка для этого не требуется.
Хотя бы еще потому, что упаковка Tetra Pak производится одноименной компанией, и они никогда не будут производить продукцию для фальсификации какой-то известной торговой марки. Называя вещи своими именами, маркировка – это дополнительный налог на социально значимую продукцию, который заплатят все – и производители, и потребители. Насколько сейчас подходящее время, чтобы в условиях схлопывающегося спроса и падающих доходов населения вводить такой квази-налог, вопрос риторический.
Насчет цены кода в 50 копеек – во-первых, она будет гораздо выше. Во-вторых, если мы берем пакет молока стоимостью 50 рублей, то стоимость кода составляет 1% от стоимости продукта, а если берме йогурт за 20 рублей – то процентовка получается уже гораздо более высокая.
Сейчас такое время, когда нужно стимулировать потребление. Инициатив, как это сделать, мы особо не видим, а вот инициатив, негативно влияющих на ситуацию, довольно много. И маркировка – самая заметная из них.